Уаз хантер или козлик

Вы никогда не замечали, что УАЗы трогаются с места на светофорах чуть позже остальных? Это неспроста. Поскольку педаль сцепления тяжелая, то стоять лучше на нейтрали. А когда зажжется зеленый, то водителю Козла нужно выжать сцепление, взяться за ма-а-аленький набалдашник на конце длинного и тонкого металлического стержня, что торчит из пола, и попробовать врубить первую передачу. Хр-р-р. Не тут-то было! Рычаг сразу же «упирается» и с хрустом начинает вибрировать в руке, впиваясь в ладонь острыми гранями набалдашника при каждом ударе венцов несинхронизированных шестерен. Только после того, как хруст прекратится и рычаг уйдет вперед, можно прожимать тугие пружины в приводе акселератора и отпускать сцепление.

Поехали! Завыла прямозубая «раздатка», загудел нижневальный двигатель. Пора включать вторую. Выжим сцепления, движение рычагом на себя. Опять «хр-р-р»: вторая передача здесь тоже без синхронизаторов. Если хотите обойтись без хруста, то придется осваивать двойной выжим сцепления, а при переходе «вниз» — еще и с перегазовкой. И только третья и четвертая в обычной уазовской коробке синхронизированы — они включаются заметно легче и без страшных звуков.

Эх, «уазик», машина времени. «Шли мы дни и ночи, трудно было очень, но баранку не бросал шофер». Эх, путь-дорожка фронтовая! Не страшна нам бомбежка любая. Не страшна постоянная тряска на жестких рессорах: чай, не баре. И шумы нам не беда: и не такое слыхали. Трансмиссия то подвывает, то звонко клацает, выбирая зазоры при смене знака тяги, то начинает трещать при сбросе газа, словно гигантский механический будильник «Слава» о семи камнях. А если удастся раскочегарить УАЗ до 80—90 км/ч, то кабину наполнит жуткий гул.

Что самое интересное, до 90 км/ч разогнаться на «уазике» можно. И даже до 120 можно. По спидометру. Двигатель-то неплохой — старый добрый карбюраторный «нижневальник». Он теперь имеет рабочий объем 2,9 л и развивает 84 л.с. Да, он шумен, но эти звуки приятны на слух — они типично уазовские, знакомые до обертонов. Мотор прекрасно тянет на «низах»: это у него, как говорится, на роду написано. Но при этом он еще и довольно охотно «крутится». Тахометром УАЗ-3151 завод обделил, но на слух — тысяч до пяти набирает. Если топить газ в пол, то первая передача дотянет до 40 км/ч, вторая — до 60, третья — до 80.

Насколько Хантер проворнее? Ведь у него под капотом — «шестнадцатиклапанник» ЗМЗ-409 объемом 2,7 л и мощностью 128 л.с.!
Первое впечатление — в кабине Хантера несравнимо тише. Косозубые шестерни в «раздатке», шарниры равных угловых скоростей типа Birfield в приводе передних колес — и чудо двадцатого века, синхронизаторы на всех передачах. Наконец-то! Не прошло и сорока лет с начала выпуска.

Мы сравнили цифры шумности в кабинах обоих вездеходов, полученные нами с помощью профессионального измерителя уровня звукового давления Bruel&Kjaer. При движении со скоростью 60 км/ч на третьей передаче разница достигла 12 дБ (73,6 дБ у Хантера и 85,8 дБ у обычного УАЗа)! Это очень много. При этом Хантер мог бы быть еще тише, если бы не гулкий бубнящий выхлоп из-под днища, который неприятно резонирует в металлическом кузове. А еще после 80 км/ч начинает прослушиваться «аэродинамика кирпича». И трансмиссионные звуки в Охотнике все-таки присутствуют: покряхтывание при разгоне на небольших оборотах, высокочастотный шум шестерен при сбросе газа.

Так что до легковых автомобилей по шумности Хантеру — как до Луны. Зато по сравнению со старым «уазиком» в нем просто мертвая тишина!

Столь же велика разница в плавности хода. В Хантере с его пружинами спереди и малолистовыми рессорами сзади трясет на порядок меньше: о вездеходной породе напоминают лишь сглаженные толчки на крупных неровностях и вибрации неподрессоренных масс, которые чувствуются не только на кузове, но и на руле. Пересаживаешься обратно в обычный рессорный «уазик» — и он вновь трясется на каждой кочке, вновь «козлит» на «лежачих полицейских», громыхая ЗИПом в багажнике и вытряхивая душу из своих седоков.

Впрочем, у автомобилей еще и разные шины: если наш рессорный Козел обут во внедорожную дубовую «диагоналку» Medved ЯИ-375А размерности 215/90 R15, то Хантер — в радиальные покрышки К-153 (225/75 R16) с мягкими боковинами и дорожным рисунком протектора. К этой разнице мы еще вернемся.

Двигатель Хантера сперва производит яркое впечатление — еще бы, он в полтора раза мощнее. Охотник без проблем трогается с места, отзывчиво реагирует на акселератор. Но если поставить Хантер и Козел рядом и дать стартовую отмашку, то до 80 км/ч оба УАЗа будут набирать ход ноздря в ноздрю! Ай-яй-яй: «шестнадцатиклапанник» ЗМЗ-409 явно проигрывает старому карбюраторному двигателю в крутящем моменте «внизу». Вдобавок, у старого Козла более «короткая» трансмиссия. Поэтому если молодой Охотник сразу после старта «просаживается», то карбюраторный «уазик» бодро рвется вперед — знай жми на газ что есть сил. Потом, когда моторы раскручиваются до средних оборотов, Охотник вроде бы совершает рывок вперед, но. Но нижневальный старина УМЗ-421 «крутится» ничуть не хуже современного двигателя с двумя «верхними» распредвалами и четырьмя клапанами на цилиндр!

Потом, после 80 км/ч, Хантер все-таки уходит вперед — на третьей передаче он может разогнаться не до 80 км/ч, как карбюраторный УАЗ со старой трансмиссией, а почти до 120 км/ч (по спидометру). На четвертой же передаче мы загоняли стрелку за отметку 140 км/ч.

А откуда же тогда субъективное ощущение лучшей динамики Хантера при городской езде? Это заслуга «цивилизованных» приводов сцепления и акселератора. Вместо тугой и короткоходной «ложки газа» здесь нормальная подвесная педаль с выверенным ходом и с «легким» тросовым приводом дроссельной заслонки. Вместо отечественной корзины — сцепление Luk, которое обеспечило Хантеру малое усилие на педали и информативность при включении.

Но и в городе, и на трассе шестнадцатиклапанный Хантер все время резко дергается при плавном сбросе газа. А арзамасская коробка просто достала. Это чудо конструкторской мысли имеет нестандартную схему переключения: вместо второй передачи здесь задняя, а вторая — там, где у всех нормальных машин четвертая. Сделано это якобы с благой целью — помочь застрявшему водителю вытащить машину враскачку, быстро переключаясь с первой на заднюю и обратно по одной линии. Но именно это действо с арзамасской коробкой и не выходит: попасть в заднюю после первой одним движением невозможно! У нас, во всяком случае, не получилось ни разу — ни на редакционном УАЗе-3160, ни на Хантере. А вот случайно врубить заднюю передачу вместо второй — это запросто.

Причем передачи вроде бы включаются неплохо, с довольно короткими ходами и небольшими усилиями — особенно в сравнении с «мешалкой» четырехступенчатой коробки на старом УАЗе. Но там «промахнуться» мимо передачи невозможно. А здесь — легко! Подвел рычаг чуть левее или правее — и он мертво уперся. Не втыкается! И приходится судорожно дергать рычагом, нащупывая верную лазейку в недрах механизма переключения.

Честное слово, мы бы лучше ездили со старой коробкой — тем более что на Хантеры будут ставить не только арзамасское чудо техники, но и модифицированные ульяновские агрегаты, полностью синхронизированные и с пристыкованным модулем пятой передачи. Правда, говорят, что эти коробки разваливаются уже после 20 тысяч километров.

Тормоза у Хантера несравнимо лучше — дисковые механизмы спереди и доработанные барабаны сзади против барабанов «по кругу» у обычного Козла. Если у Козла педаль тормоза «ватная», с огромным свободным ходом и плохо предсказуемой интенсивностью замедления, то у Хантера педаль упругая и вполне информативная.

Если бы еще и управляемость была настроена так же. Но, увы. Точно так же, как и редакционный Симбир, который почил в бозе на краш-тесте, зеленый Хантер «плавает» по дороге — особенно при наличии рельефа вроде колеи, выдавленной в асфальте. При этом гидроусилитель обеспечивает Охотнику довольно «легкий» руль, а реакции на повороты баранки даже слишком быстрые — с ростом скорости Хантер резко уходит в сторону при небольшом отклонении рулевого колеса. Корректируешь увод легким движением руля, а УАЗ шарахается в другую сторону! При резких маневрах мягкая подвеска заставляет Охотника сильно крениться, причем крен сопровождается самопроизвольным доворотом.

Чуть позже мы прокатились еще на одном Хантере: тот рыскал меньше, но чрезмерная острота откликов никуда не делась. Так что с управляемостью ульяновцам надо определенно разбираться.

А что же обычный рессорный Козел? Он-то как раз не рыскает: стоит на дороге, как утюг, и отвечает на повороты руля хоть и с запаздыванием, но предсказуемо, без нервотрепки. Вполне приемлемо! Так что бесспорное преимущество Хантера здесь — только в маневренности на малых скоростях (из-за новых шарниров равных угловых скоростей передние колеса у машин с мостами типа Spicer поворачиваются на больший угол).

Зато когда съезжаешь с асфальта, Хантер вновь убедительно демонстрирует преимущество более мягкой подвески. На неровном проселке, где рессорный «козлик» способен вытряхнуть душу, Охотник позволяет нагло идти ходом!

На этом-то мы и прокололись: проглядели этот чертов бугор. На скорости под семьдесят Хантер подпрыгнул на трамплине, пролетел с десяток метров, с легким дифферентом на нос обрушился на мерзлую обочину, подскочил еще. И после неуклюжего галопа через обочину замер в объятиях глубокого сугроба. Целы? Вроде бы. Вот только руль согнулся. А из-под двигателя капает масло. Допрыгались.

К счастью, сам двигатель не пострадал: как выяснилось, масло текло из сломанного штуцера обратной магистрали масляного радиатора, который ввернут сбоку в картер шестнадцатиклапанного мотора. До «базы» мы добрались своим ходом, периодически доливая масло. Но то, что при полном ходе сжатия подвески передний мост способен достать до грязезащитного щитка и через него сломать штуцер «обратки», — это плохо.

Утешало лишь одно: рессорный Козел в такой ситуации, скорее всего, после приземления просто опрокинулся бы.

Впрочем, на «козлике» спешить на бездорожье не стоит. И он пройдет везде! Прекрасная внедорожная «геометрия», старый нижневальный мотор с поистине «дизельной» тягой, «короткая» трансмиссия, жесткий полный привод с демультипликатором. Не хватает только межколесных блокировок. Дубовые «зубастые» диагональные покрышки Medved гребут в снегу и впрямь как медведи. Кроме того, ты не боишься что-нибудь поцапать или сломать: все вокруг железное. Вперед!

Хантер в проходимости проигрывает. Во-первых, о бесшабашной езде по глубокому снегу и о «валке леса» нужно забыть — навесная «пластмасса» не рассчитана на силовые контакты с препятствиями, даже несмотря на стальные балки внутри. Мы лишь слегка оперлись о сугроб задним бампером — и вот он уже загнулся вниз. Знаменитой уазовской грузовой сцепки и передних «клыков» на Хантере тоже нет — спереди и сзади установлены обычные «легковые» буксирные проушины.

Во-вторых, углы въезда и съезда у Охотника меньше — тоже из-за низких бамперов и опущенной выхлопной трубы. Дорожный просвет на радиальных шинах тоже ниже (примерно на 1 см). И если обычный «уазик» с допотопными разъемными мостами в глубокой колее режет грунт тонкими ребрами картеров, то машина со «спайсерами» в аналогичной ситуации будет грести плоскостями, нагружая машину значительно более высоким тормозным усилием. По этим же причинам у повисшего на мостах Козла больше шансов тронуться с места без посторонней помощи.

«Асфальтовые» шины К-153 работают на снегу очень плохо: не способный к самоочистке протектор моментально забивается. Кроме того, из-за отсутствия боковых грунтозацепов покрышки делают автомобиль неуправляемым на рыхлом снегу и здорово осложняют выход даже из самой безобидной колеи. И, конечно, дает о себе знать разница в моментных характеристиках моторов и разбивке передаточного ряда трансмиссии. Работающий на холостых оборотах карбюраторный УМЗ-421 справлялся с нагрузкой там, где глох «впрыскной» ЗМЗ-409! И там, где Козел уверенно шел внатяг на «верхнем» ряду трансмиссии, Хантер уже требовал включения демультипликатора.

Безусловно, новая схема управления «раздаткой» с помощью одного рычага, которым включается и полный привод, и «нижний» ряд, — это шаг вперед. Но сам рычаг расположен низковато и дальше от водителя, нежели две раздельные рукоятки (пока что «раздатки» будут выпускаться в обоих вариантах). И, само собой, перед включением переднего моста по-прежнему нужно не забыть выйти из машины и перещелкнуть замки муфт на ступицах передних колес в положение 4х4.

Все это не значит, что Хантер перестал быть внедорожником — нет, он тоже прекрасно «ползает». Но своим поведением Охотник на дорожных шинах напомнил автомобили Land Rover с их упрощенной идеологией «офф-роуда»: съехал с асфальта — сразу включай демультипликатор.

Итак, чем же UAZ Hunter отличается от УАЗа обыкновенного?

Косозубые шестерни в «раздатке», малолистовые рессоры или коврики на полу — все это должно было появиться на УАЗах не в начале XXI века, а лет двадцать назад. Но лучше поздно, чем никогда! Так что превращение Козла в Охотника — приветствуем.

Пластиковый обвес — штука необходимая не только для эстетики, но и для соблюдения норм по безопасности. Однако бамперы нужно хотя бы сделать более «силовыми» — и вернуть на место заднее сцепное устройство и буксировочные «клыки». Ведь ни шестнадцатиклапанный мотор, ни «асфальтовые» шины, ни распашная дверь задка, ни цвет «металлик» вкупе с легкосплавными колесами не сделают из Хантера Land Rover Discovery — как этого ни хотелось бы заводским «маркетологам».

УАЗ — это УАЗ. На чем возить по грязи доски и картошку, на чем вытаскивать из колеи завязшие соседские Нивы? Конечно, на «козлике»! А для этого лучше иметь под капотом не легковой «шестнадцатиклапанник», а старый добрый нижневальный мотор — но со впрыском топлива и с нейтрализатором, чтобы вписаться в нормы Euro 2.

Вместо двух разных коробок передач, каждая из которых плоха по-своему, нужна всего одна — но хорошая. Два бака с капризной системой перекачки давно пора заменить на один. В салоне должны появиться обогрев заднего стекла и дефлекторы обдува боковых стекол. Надо серьезно заняться управляемостью: возможно, дело в неоптимальных углах установки передних колес. А может быть, надо пересмотреть жесткость передних пружин и амортизаторов?

На самом деле, переделывать в «уазике» нужно многое. Другой вопрос: что реально сможет изменить завод, удерживая цену Хантера в разумных пределах? Например, хорошо бы поменять конфигурацию дверных проемов. Не только потому, что они недопустимо узкие — при нынешнем расположении центральных стоек невозможно правильно разместить верхние точки крепления ремней безопасности (кстати, на заводе Хантер комплектуется современными инерционными ремнями, но они. лежат нераспакованными в багажнике: все равно никто ими не пользуется). Почему бы не сделать «уазик» трехдверным — подобно бразильскому аналогу УАЗа, утилитарному джипу Toyota Bandeirante, бестселлеру африканского и южноамериканского континентов?

А как будет называться «уазик». Это не важно. Тот, кто ездит на УАЗе, сам разберется, кто он — Hunter, Охотник или Козел.

Леонид ГОЛОВАНОВ
Константин СОРОКИН
Фото Марка Кожуры и Леонида Голованова

Комментарии к фотоматериалам: